Белтейн -- праздник возрождения весны, плодородия, обновления жизненных сил, креативности, любви и сексуальности. Белтейн второй по значению саббат (после Самхейна) и последний из трех весенних праздников плодородия, отмечается приблизительно между весенним равноденствием и летним солнцестоянием (1 мая).
По одной из версий, оно означает «огонь Бела (Беленоса)», одного из кельтских богов солнца. Его культ был настолько распространён, что дошёл даже до римлян, которые отождествляли Беленоса с Аполлоном. Поскольку Белтейн отмечал начало светлой половины года, такое предположение не лишено смысла. Латинский автор Диодор Сициллийский, современник Юлия Цезаря, писал, что раз в девятнадцать лет, во время праздника весеннего равноденствия (то есть как раз Белтейна), Аполлон являлся своим почитателям на целый день и оставался с ними до первой звезды.
Другая версия перевода указывает на слово beltu (смерть), которое в современном гэльском языке не сохранилось, — осталась только его форма at-bai l (умирает). Дело в том, что год у кельтов делился на две основные части — тёмную и светлую, зиму и лето. Белтейн был началом светлой части года, днём рождения «большого солнца», и одновременно обозначал смерть «малого солнца» — тёмной части года, что, возможно, и объясняет название. Немаловажно и то, что Беленос отвечал не только за солнце — во многих легендах он также упоминается как бог смерти.
Накануне праздника в каждом кельтском доме гасили огонь, а на самой высокой точке в селении раскладывали костёр. Деревья для костра можно было брать только определённого вида — обычно это были дубы. С восходом солнца друиды или, позже, старейшины селения добывали огонь трением и разжигали священный костёр. Не допускалось использовать железо или какие-либо инструменты для добывания огня. При этом возносились молитвы солнцу и силам природы с просьбой защитить людей и животных от всех болезней и несчастий, которые могли их подстерегать: засухи, града, наводнения. Люди трижды обходили костёр сами и прогоняли вокруг него свой скот, зажигали от костра факелы и обносили дома, чтобы очистить их от всего дурного. Должникам, не выплатившим долг, преступникам и другим людям, как-либо запятнавшим себя, нельзя было разжигать огонь от священного костра — этот запрет был своего рода отлучением.
Религия кельтов сохранила человеческие жертвоприношения — отголосок ещё более древних, первобытных верований. Об этом свидетельствуют записи Цезаря и многочисленные средневековые манускрипты, где описаны различные гэльские и ирландские легенды. Христианские переписчики не решились вносить искажение в древние тексты и ограничились лишь осуждением ужасных языческих обрядов на страницах рукописей. Однако непосредственно на Белтейн человеческие жертвы приносились в основном добровольные: неизлечимые больные или калеки клялись отдать самих себя в жертву, а друиды помогали исполнить эту клятву. Со временем человеческие жертвы сменились сначала принесением в жертву животных, а ещё позже — символическим сожжением фигур или угощений.
В христианские времена церковь вытеснила Белтейн другими праздниками, близкими по дате, такими как Пасха, день Святой Вальпургии и праздник Святого Креста. Однако окончательно Белтейн не исчез. В Ирландии и Шотландии, где влияние церкви было слабее, он даже сохранил прежнее название, в других местах стал просто «Майским днём». Языческое наследие уходило медленно, и даже после запрета праздника многие продолжали собираться тайно. Отсюда и появились легенды о Вальпургиевой ночи с 30 апреля на 1 мая как о ночи ведьм.
В средневековой Ирландии главный огонь Белтейна зажигали в Уснехе, одном из религиозных центров страны. На костре обычно пекли «первомайские лепёшки», которые после выпекания нужно было класть только на ладонь, — если положить лепёшку на стол или землю, она становилась «обычной». Лепёшку делили на множество кусков, подкрашивали один углём, а затем, не глядя, тянули. Тот, кому достался кусок чёрного цвета, должен был трижды прыгнуть через костер, чтобы очиститься. Иногда к неудачнику целый день или даже год после праздника относились настороженно, как к нечистому или умершему. Впоследствии это сменилось присваиванием обидной клички на длительный срок.
В Шотландии, Ирландии и Уэльсе, где Белтейн был в основном связан с животноводством, он часто превращался в праздник пастухов — в этот день они ходили по дворам, собирая подношения для посиделок, пекли особые пироги, кусочками которых задабривали диких животных, чтобы те не трогали стада.
У англосаксов праздник был в большей степени связан с растениями, цветами и зеленью. Сохраняя некоторые основные черты, такие как майские костры, Белтейн в Англии приобрёл свои особенности. В этот день выбирались Майские Король и Королева (обычно самые красивые юноша и девушка), живые воплощения бога и богини плодородия, которые на этот день становились парой и руководили праздником.
Сегодня Майский день утратил своё сакральное значение, но его продолжают активно отмечать по всей Европе. В этот день проводят народные гулянья; к майским празднованиям приурочивают весенние ярмарки. В Дублине Майский день сопровождается парадом волынщиков, уличным шествием, флагами, выставками, фейерверками и, конечно же, элем. А в современном неоязычестве Белтейн играет почти такую же роль, как у древних кельтов: это священный праздник, один из важнейших в году.